МНЕНИЕ ЭКОНОМКОЛЛЕГИИ

19 июня 2016

Банк «П» выдал ЗАО «Р» два кредита на общую сумму 53,8 млн руб., заключив также в качестве обеспечения исполнения обязательств договоры поручительства. Затем банк переуступил права требования по кредитам и обеспечительным сделкам ЗАО «ОА» также за 53,8 млн руб. Последнее заплатило эти деньги банку «П» спустя месяц, получив прямо в тот же день как новый кредитор эту сумму от ЗАО «Р».

 Однако еще до этого, в отношении ЗАО «Р» было возбуждено дело о банкротстве , в рамках которого перечисление последним 53,8 млн руб. обществу «ОА» было признано недействительным как сделка с предпочтением. Суд обязал «ОА» вернуть эту сумму, но компания отказалась, а позже сама была признана несостоятельной по упрощенной процедуре отсутствующего должника.

 Конкурсный управляющий «ОА» потребовал в суде признать недействительным договор цессии с банком «П». Компания не получила по этой сделке равноценное встречное исполнение, настаивал управляющий: она приобрела низколиквидные требования к обществу «Р», которое на момент уступки уже находилось в «неудовлетворительном финансовом состоянии», и банк об этом знал. Все это причинило убытки «ОА», который из-за этого не смог расплатиться с другими кредиторами.

 Поручительство против прикрываемых сделок

 Первые две инстанции оснований для признания договора цессии недействительным не нашли. При его заключения банк «П» не мог знать о долгах «ОА», рассудили они. Наличие же признаков неплатежеспособности у «Р» само по себе не свидетельствует о невозможности погашения кредитов, так как «ОА» были переданы и права по обеспечивающим сделкам поручительства, указали суды.

 Кассация округа с таким подходом не согласилась, признав спорную сделку недействительной и обязав банк вернуть деньги. По ее мнению, банк вел себя недобросовестно и просто переложил все риски на «ОА». При этом, пришла к выводу коллегия, счет «ОА» использовался как транзитный: создавалась лишь видимость участия компании в отношениях по выкупу требований, в действительности же заемщик – «Р» – просто погашал задолженность перед банком «П».

 Выход за пределы

 Спором решила заняться экономическая коллегия Верховного суда, которая, в итоге поддержала банк «П» и позицию двух первых инстанций.

 Как говорится в опубликованном определении тройки ВС, суд первой инстанции и апелляция пришли к правильному выводу о недоказанности управляющим самого факта причинения вреда имущественным правам кредиторов «ОА».

 Уступленные банком требования обеспечивались поручительствами, а значит, их ликвидность не могла определяться лишь финансовым состоянием основного должника без оценки реальной возможности истребования задолженности с поручителей, – говорится в определении ВС.

 По мнению экономколлегии, окружной суд, констатировав взаимосвязанность договора цессии и всех расчетных операций и признав их притворными, вышел за пределы заявленных требований. КУ оспаривал только сделку уступки и не просил признать недействительными две последовательные расчетные операции.

 Более того, обратила внимание «тройка», «ОА» могло сослаться на эти обстоятельства в деле о банкротстве «Р», где операция по перечислению последним 53,8 млн руб. обществу «ОА» была признана недействительной. Однако этого сделано не было, и тем самым фактический переход требований от банка к обществу «ОА» был признан состоявшимся.

 Ошибки конкурсного управляющего

 Экономколлегия правильно указала, что для оценки ликвидности уступленного актива необходимо оценивать, в том числе реальную возможность получения удовлетворения за счёт существующих поручителей, комментирует спор Сергей Коновалов, юрист практики разрешения споров «Некторов, Савельев и Партнеры»: «В противном случае поручительство просто бы игнорировалось, что нивелировало бы сущностное значение этого института». Согласен он и с выводом ВС о том, что окружной суд вышел за пределы иска: «Процессуальное законодательство не предоставляет суду право изменять по своему усмотрению заявленные требования с целью использования более эффективного способа защиты».

 Это дело в очередной раз продемонстрировало значительную сложность оспаривания сделок должника в рамках процедуры банкротства, говорит Алексей Толстов, партнер адвокатского бюро «Бобров, Толстов и партнеры». Спорные сделки действительно выглядят крайне подозрительно, обращает внимание юрист: уступка заключена в предбанкротный период, расчеты совершены после начала процедуры банкротства заемщика и при этом в один день, а в заключении договора цессии отсутствовал экономический смысл. «Однако процессуальные ошибки КУ не позволили ВС в полной мере высказаться по ключевому вопросу. «А был ли сговор и злоупотребление между всеми участниками сделок?» – отмечает Толстов.

 Вполне распространенная схема

 ВС в этом деле сформулировал два важных подхода о признании уступки и соответствующих платежей недействительными, указывает юрист Николай Покрышкин. Во-первых, для применения ст. 170 ГК (Недействительность мнимой и притворной сделки) уступка и платежи должны оспариваться в качестве единой притворной сделки в рамках дела о банкротстве. Во-вторых, для применения альтернативного основания недействительности (ст. 61.2 закона о банкротстве – «Оспаривание подозрительных сделок должника») необходимо доказать причинение вреда кредиторам должника, который не может быть установлен без исследования как платежеспособности самого должника по уступаемому праву, так и возможности взыскания долга по обеспечительным сделкам с третьих лиц.

 При этом, обращает внимание Покрышкин, уступка банками прав требований к неплатежеспособным должникам в пользу третьих лиц вполне распространенная схема. Она позволяет усложнить признание недействительными погашений через «прослойку» в преддверии банкротства должника. А если такие погашения организовать не удалось, допускает банкам избежать обязательного создания резервов в суммах, эквивалентных размеру безнадежной задолженности, рассказывает юрист.

 Уступлено право требования – не нужен и резерв, а продолжать взыскание можно и от имени подконтрольного цеденту цессионария, – поясняет он.

 Схемы с уступкой прав требования в предвидении банкротства должника иногда используются именно для целей переноса рисков оспаривания сделок при банкротстве с одного хозяйствующего субъекта на другого, подтверждает партнер Dentons. «Нельзя исключать, что это определение ВС может способствовать развитию этой практики в предвидении банкротства. В связи, с чем остается ожидать иных разъяснений высшей судебной инстанции, препятствующих развитию подобных злоупотреблений».

 Банкрот. Ру

Вернуться к списку